Перелетная птица Паола Навоне
|
Паола Навоне — первая женщина, которой удалось достичь статуса звезды итальянского дизайна, где традиционно доминировал сильный пол. Именно Паола стояла у истоков моды на этнический стиль в интерьере. В конце восьмидесятых она вместе с Джулио Каппеллини запустила бренд Mondo. Под этой маркой выпускались предметы интерьера в восточном духе — продукция представляла собой своеобразный гибрид высокого дизайна и народных промыслов. «Я люблю пересекать границы, и не только географические, — говорит Паола. — Меня всегда влекла идея изменить сам подход к дизайну и изготовлению мебели, внести в процесс элементы ремесленного производства». Те времена она вспоминает с ностальгией: «Тогда в воздухе витал дух приключений, веселья и легкости. В нашу скучную эпоху глобализации так не развернешься! На все в интерьере есть правила: ковер надо стелить так, а монтаж дверей осуществлять эдак. Жестокие законы рынка сковывают полет фантазии». Несмотря на это, Паола не оставляет попыток обратить представителей мебельной индустрии в свою веру. «Я пытаюсь убедить производителей „повредить“ станки, чтобы с конвейера сходила нестандартная продукция. Иногда мне это удается!» В отсутствии коммерческого чутья ее не упрекнешь. Став арт-директором Gervasoni, она вывела основанную более ста лет назад итальянскую фабрику в число лидеров мебельного рынка. Коллекция Otto, выдержанная в стиле шебби-шик, в первые полгода продавалась плохо, зато потом побила все рекорды популярности. Паола без видимых усилий совмещает роли архитектора, дизайнера, арт-директора и декоратора, пишет эссе и оформляет выставки, успевая путешествовать по всему миру. Одного жилища при таком образе жизни явно недостаточно. Поэтому в дополнение к своим миланским апартаментам и летнему домику в Греции Паола недавно обзавелась квартирой в Париже. Путь к квартире Паолы — своего рода ритуал, помогающий отрешиться от суеты большого города. Нужно пересечь один за другим три внутренних дворика, услышать эхо собственных шагов, ступая по вымощенной камнем дорожке, подняться на третий этаж по старой винтовой лестнице и распахнуть величественные александрийские двери. Когда входишь в квартиру, ощущение отстраненности достигает пика — словно оказываешься вне времени и пространства. «Париж для меня не город, а целый мир — изменчивый, разноплеменный. Он вечно несется вперед и увлекает тебя с собой. За это я его и люблю, — говорит Паола. — Но иногда мне хочется от него отдохнуть. Мне приятно знать, что он здесь, за дверью, но в то же время не забирается мне в душу». Паола снесла в своей квартире почти все межкомнатные перегородки: изолированными остались лишь две спальни, остальное пространство превратилось в просторную общественную зону с окнами с двух сторон. В зависимости от переменчивой погоды кухня-столовая-гостиная наполняется то ярким, то приглушенным светом. В отделке поверхностей Паола действовала по принципу «ничего лишнего». Она сбила со стен штукатурку, открыв взгляду грубую каменную кладку, и закатала ее белой краской, а пол выстелила некрашеными досками. Взгляд свободно скользит от белого дивана-гиганта к обеденному столу, за которым хватит места для двух десятков друзей, а от него к небольшому круглому столу для камерных ужинов, освещенному люстрой, увитой искусственными цветами. По всему пространству с продуманной небрежностью расставлены вещи самого необычного облика и неожиданного происхождения. Коллекция статуэток Мао, железные стулья ручной работы, африканское кресло, покрытое перламутром, восточные гонги, превращенные в вешалки для одежды… Антиквариат соседствует с произведениями Паолы, такими как кухня, спроектированная для Ciattia Tavola, или огромный железный шкаф, отделяющий кухню от гостиной. Предметы, выпущенные по эскизам Навоне известными фабриками, она преобразила до неузнаваемости: |
|